Много лет я держу русских охотничьих спаниелей. Получилось так, что первая моя охотничья собака была русским спаниелем, я много повозился с ее натаской, причина простая, моя неопытность. В результате, набив много шишек, я сделал из моей Лады первой очень неплохую рабочую собаку. После этого я влюбился в русских спаниелей и всегда держал только их. Охота с этими собаками отличается азартом и добычливостью, эта порода больше всего подходит мне по моим охотничьим запросам, по моему характеру. А характер у меня непоседливый, статичные охоты, долгое сидение в шалашах или других засидках не по мне. Это, как будто нищий на паперти, сидишь и ждешь, когда же капризная Фортуна тебе улыбнется и соизволит подать желанный трофей. Мне становится скучно сидеть и выжидать, когда же на профиля налетят гуси или когда селезень соизволит обратить внимание на призывы подсадной. Удачу надо самому брать в руки. Мне больше подходит пословица – «Волка ноги кормят». Я люблю побродить, поискать новые места, применить все свои знания и охотничий опыт для того, чтобы найти и добыть. Да и не только добыть, сколько интересного и прекрасного видишь, сколько замечательных пейзажей, сколько секретов откроет перед тобой луг, болото, лесная опушка. Только наблюдай, не ленись и «на ленту памяти мотай». А если ты не один, если ты с собакой, с той, с которой вы понимаете друг друга с одного жеста, с одного взгляда, то у тебя сразу многократно обостряются все чувства, ты видишь гораздо больше. Охотничья собака, это ключик к секретам природы, пусть и небольшим, но открытие каждого из них надолго врезается в память, делает тебя богаче. А если к этому прилагается красивый ход собаки, ее азартная работа. А уж если она заработала по тетеревиному выводку или по фазану, начала преследовать убегающих птиц, а потом на хорошей подводке подняла их под выстрел, а потом с гордым видом принесла сбитую птицу, то впечатления от этого, эта буря эмоций, надолго останутся в памяти. На мой взгляд, это главная добыча, главный трофей, главный результат охоты.Моя спаниелька Лада II отработала пятое поле. Это мой пятый спаниель. Опыт в дрессировке и натаске спаниелей у меня за эти годы кое-какой образовался. Лада с первых выходов на охоту показала яркую охотничью страсть, неплохое чутье, сообразительность и достаточное послушание. Она довольно быстро освоила работу по не желающим взлетать, бегающим коростелям, по оставляющим длинные наброды тетеревиным выводкам, по вальдшнепам, которые требуют аккуратной работы в полном контакте с охотником. В последнем сезоне она совершенствовала свою работу по многочисленным перепелам в Краснодарском крае, там же мы отменно поохотились на фазанов. Мне стало казаться, что после пятого поля собака полностью набралась опыта, что больше оттачивать ее мастерство уже нет смысла. Как говорит пословица: «ученого учить, только портить». Есть, конечно, некоторые недостатки в работе, над которыми можно было бы еще потрудиться. Но, пусть правильные охотники меня осудят, заниматься доведением послушания до совершенства не хотелось, не хотелось излишне «строжить» собаку, превращать ее в механизм для охоты. Я всегда придерживался взгляда, что излишне зарегулированная собака, лишенная инициативы, делает охоту бледной и монотонной. Мне показалось, что Лада в охотничьем мастерстве уже достигла определенного предела, что дальше будет, в основном, повторение уже виденных работ, пусть хороших, а иногда и замечательных, но все же повторение.
На мой взгляд, самый интересный период занятий с собакой, это начальный, когда видишь, как молодая собачка начинает преображаться при первых встречах с дичью, как учится пользоваться ветром, учитывать характер растительности, рельеф местности, повадки дичи, как осваивает новые приемы работы. Как начинает понимать тебя с одного жеста, тихого свистка, взгляда. Как ты по поведению собаки понимаешь, по какой птице она работает, понимаешь, что в это время делает птица, куда лучше зайти, чтобы она взлетела на удобный выстрел. Короче говоря, я был очень доволен Ладой, с ней можно было хорошо охотиться, но мне не хватало занятий с собакой. Заводить еще одного спаниеля при уже имеющемся и хорошо работающем, не было смысла. И тут я наткнулся на объявление в интернете о продаже уже подращенного щенка бретонского эпаньоля, который засиделся у заводчицы. Надо сказать, что я интересовался этой новой для нас породой, узнал ее историю и стандарт породы. На YouTube, интернетовском ресурсе, где пользователи могут добавлять, просматривать и комментировать видеозаписи, я пересмотрел множество роликов, в которых была показана работа бретонов ни охоте и на состязаниях. Почитал отзывы владельцев этих собак, отзывы специалистов по легавым. Оказалось, что бретонский эпаньоль является самой популярной охотничьей породой во Франции. Вообще, это очень интересная порода, одна из самых старинных французских легавых, известных с начала XVIII века. Предками бретонов были французские птичьи собаки, которые использовались браконьерами, ловившими пернатую дичь в сети. Мне думается, что браконьеры плохих собак не держали, хорошая собака была залогом благосостояния. Полностью порода сформировалась к концу XIX века. К бретонам приливали кровь английских легавых и спаниелей, благодаря чему удалось улучшить и без того отличные охотничьи качества собак. Эти собаки славятся охотничьим азартом, энергичным поиском, великолепным верхним чутьем, уверенной стойкой, приспосабливаются к сложным погодным и природным условиям и отлично работают в тесной связке с хозяином. По отзывам специалистов, по некоторым рабочим качествам бретонский эпаньоль превосходит многих известных легавых. Внешне бретон – крепко сложенный пес средних размеров, компактного телосложения, с корпусом квадратного формата. В целом собака выглядит очень стильно и элегантно. Высота в холке у представителей породы - 47-52 см., вес - 14-18 кг. По весу совсем как спаниель, а по росту немного выше. Несмотря на небольшие размеры это очень сильные, смелые и выносливые собаки. Девиз этой породы – “Un maximum de qualites pour un volume minimum”, что в переводе с французского означает "Максимум качества в минимальном объеме".
Попавшееся мне на глаза объявление о продаже щенка бретона попало на очень благодатную почву. Вообще-то завести легавую, моя давнишняя мечта, легавая – классика подружейной охоты. Легавых держал мой дед, который воспитывал и учил меня азам правильной охоты, который для меня является образцом правильного охотника. Но как-то не хватало духа завести еще и легавую, а желания взять вместо РОСа собаку другой породы, никогда не возникало. Сразу скажу, что собаки у нас в доме, это члены семьи, это повелось еще от деда. Знаю, что некоторые не разделяют этот взгляд, но единомышленников в этом у нас немало. Собаки для нас - спутники жизни, это младшие члены семьи, почти как дети. А завести второго ребенка, это не измена первому, это увеличение семьи. Первое, что я сделал, заинтересовавшись щенком бретона, постарался собрать о нем как можно больше информации. Эта собачка была от одной из первых вязок российских бретонов Артуса Георгия Каренгина и Амелии Анны Баженовой, родители имеют по несколько полевых дипломов, оценки «Отлично» за экстерьер. Оказалось, что в 6 месяцев щенков этого помета показывали очень известному натасчику легавых, который высоко оценил именно предлагаемую собачку. По телефону он подтвердил ее незаурядные задатки и посоветовал брать. Решив что-то, я не люблю откладывать в долгий ящик, и уже вечером был в гостях у Ани Баженовой. С Пюльшари Ля Флер, так звали юную бретонку, мы подружились сразу. Сначала она подошла ко мне, внимательно обнюхала, когда я начал ее гладить, прижалась к моему колену и больше почти не отходила. Который раз убеждаюсь, что не мы, а они нас выбирают. Кличка Пюльшари Ля Флер, что означает – прекрасный цветок, мне не понравилась, чересчур гламурная для охотничьей собаки, решил назвать ее Фрейя, это скандинавская богиня плодородия, любви и красоты. Викинги считали, что равных ей по красоте не было и нет во всем мире, ни среди богов, ни среди людей. Кличка звучная, да и по сложившейся традиции подружейных собак часто называли именами языческих богов.Через два часа Фрейя была у меня дома. Лада к ней отнеслась очень дружелюбно, она вообще, на редкость дружелюбная собака. Фрейя, оказавшись в незнакомой обстановке, сначала вела себя настороженно, но через два дня стала потихоньку привыкать.
Началось самое интересное, занятия с молодой собакой, домашняя и уличная дрессировка, потом натаска. К новой кличке Фрейя привыкла очень быстро, стала осваивать необходимые команды, которых она, как оказалось, не знала. Главную остановочную команду для легавых "Даун!" пришлось заменить остановочной командой для спаниелей "Сидеть!", т.к. Лада была приучена именно к этой команде, а иметь две разные команды для двух собак, нерационально. Фрейя довольно быстро научилась находить и подавать вальдшнепиное крыло. Сначала я прятал его недалеко, потом дальше, потом стал наводить на крыло челноком против ветра. Поиск челноком у Фрейи стал получаться сразу. Я много слышал о врожденном правильном поиске, мои собаки довольно быстро учились челноку, но такого я еще не встречал. Собака сразу осознано начала делать параллели, расстояние между ними было равно примерно дальности чутья, причем она не просто бегала челноком, а искала, т.е. активно работала чутьем. Немного пришлось повозиться с регулировкой ширины поиска. Подружейная собака должна по команде сужать поиск, когда ее надо точно навести на перемещенную птицу, искать шире, когда требуют того условия охоты.
Что мне очень понравилось в Фрейе, это очень реактивная и уравновешенная психика. Собака мгновенно возбуждалась и так же мгновенно тормозилась по запрещающей или останавливающей команде. У Фрейи была врожденная подача, приносить различные предметы или тушки птиц заброшенные или спрятанные для нее любимая игра. Она готова все, что угодно разыскивать, приносить и отдавать в руки. Такую страсть к подаче не часто встретишь у спаниелей, для которых подача необходимый элемент работы. В процессе занятий Фрейя проявляла незаурядную сообразительность, быстро находила выход из затруднительных положений, быстро находила спрятанные предметы. У моей бретонки оказалась ярко выраженная охотничья страсть. Птицы, это наше всё. Заметив на прогулке голубя или воробья, она начинала делать по ним классическую потяжку, если птица замирала, Фрейя становилась на стойку и казалось, что готова так стоять бесконечно.
Первый наш выход в поле состоялся в начале мая. Я привез ее в Раменское охотхозяйство, где обычно собирались наши спаниелисты, где проводили занятия с молодыми, и испытания. Для занятий туда привезли японских перепелов. К перепелу привязывали ленточку, чтобы он не мог далеко отлететь, и высаживали в траву. Молодую собаку наводили на перепела против ветра и старались вызвать интерес к птице. Надо сказать, что большинство спаниелей сразу азартно реагировали на птицу, пытались ее схватить. Пустил и я Фрейю. Прихватив запах, она сразу сделала стойку. Я вспомнил, что когда мы утром гуляли с собаками, я услышал, как вдалеке несколько раз ударил перепел. Посадив собак в машину, я поехал в том направлении. Сначала мы с Ладой нашли и переместили перепела. Место посадки я заметил точно. Потом завел Фрейю против ветра и пустил челноком. На третьей параллели она резко развернулась и твердо стал немного боком к ветру. Я быстро подошел к собаке, она стояла очень напряженно, уставившись в какую-то точку перед собой. Дал команду "Вперед!", собака чуть продвинулась и впереди, в 3 метрах поднялся перепел. После подъема Фрейя удивленно посмотрела на птицу и стала обнюхивать место подъема. Вот и первая наша настоящая стойка. Я был очень доволен. Нередко с легавой приходится долго заниматься, прежде чем она сделает осознанную стойку, а здесь все получилось сразу.
Первая проблема, с которой пришлось столкнуться - паническая боязнь выстрела. Испуганная собака после выстрела подбегала ко мне и долгое время жалась к ногам, казалось, что ее уже больше ничего не интересует. Мне пришлось испробовать множество способов, чтобы приучить ее к выстрелу, но ничего путного не получалось. Выстрелы из стартового пистолета сначала далеко, потом ближе, дача лакомства после выстрела, посещение стенда не сработали. Вспомнил рассказы деда, про то, что один из самых сильных способов дрессировки охотничьей собаки, это использование ее охотничье страсти, и чем сильнее страсть, тем сильнее можно воздействовать на собаку. Я решил, что вся стрельба теперь будет только по сработанной птице, когда собака в охотничьем азарте. Главная задача - дать собаке понять, что после выстрела птицу, которая так волнует ее, можно будет схватить и подержать в пасти. Этот способ отлично сработал. Когда собака увидела, что птица, которую она нашла и подняла, упала и ее можно взять, то испуг от выстрела быстро прошел. После пяти отстрелянных из-под Фрейи перепелок на мои выстрелы она уже не реагировала, но от близких чужих еще вздрагивала и жалась ко мне. Через некоторое время перестала реагировать и на чужие выстрелы.
Ежегодно в сентябре я охочусь на пролетного перепела в Краснодарском крае. Там с хорошей собакой можно, что называется, "отвести душу" на перепелиной охоте. Можно не гонясь за добычей стрелять только из-под действительно хороших работ и при этом взять столько перепелов, сколько надо.
Я попеременно охотился с двумя собаками, с Ладой начинал, пока была роса, для спаниеля, с его комбинированным верхним и нижним чутьем, роса важнее ветра, и продолжал с Фрейей, когда устанавливался устойчивый ветер. Фрейя работала с азартом, радовала меня красивой скачкой и картинными стойками.
В октябре секция спаниелистов МООиР совместно с секцией любителей бретонских эпаньолей организовали первенство по практической охоте на перепелов. В этом первенстве участвуют пары - охотник и собака. Задача собаки найти птицу и выставить ее под выстрел, задача охотника управлять собакой и метко стрелять. Работа происходит по выпускному хорошо летающему перепелу. От легавых требуется твердая стойка и хорошая подводка, от спаниелей подача сбитой птицы. Каждой паре начисляются баллы в зависимости от качества работы собаки и меткости охотника.
На предыдущем первенстве я выставлял Ладу, и мы заняли первое место. На этом первенстве я, надеясь на наши успехи на перепелиной охоте, решил попробовать Фрейю. Погода была скорей ноябрьская, температура около нуля градусов, холодный пронизывающий ветер. Хорошо, что ветер был достаточно ровный, вполне пригодный для успешной работы легавой. Пока ждали своей очереди, Фрейя продышалась на ветерке и рвалась в бой. Вот вызывают нас, снимаю теплую куртку, надеваю охотничий жилет поверх штормовки, пробую, как ложится ружье в плечо, ничего не мешает, все подогнано, все удобно. На охоте успех часто зависит от мелочей. Судьи объяснят, где примерно высажены перепела и включают секундомер, на трех птиц дается 30 минут. Снимаю с собаки ошейник, сажаю, отхожу в сторону и посылаю ее в поиск. Фрейя как стрела из лука несется поперек ветра и, отбежав от меня 60 метров, заворачивает на следующую параллель. На третьей параллели сходу развернулась, потянул немного вперед, приостановилась, продвинулась дальше и, наконец, причуяв птицу твердо стала. По команде "Вперед!" подала перепела. Он поднялся точно по чутью, развернулся, полетел в сторону судей и зрителей, стрелять в сторону людей не могу, точно запомнил место его посадки, зашел на ветер и навел Фрейю на перемещенного. Быстро нашла перемещенного, твердо стала. Посылаю, удивляюсь до чего же тужит, продвигается на полшага вперед и стоит как вкопанная. Пришлось подталкивать собаку, наконец, подъем, контролирую, что собака замирает, глядя на улетающую птицу, отпускаю перепела в меру, ловлю мушкой, выстрел... "Есть!" Фрейя четко подает сбитого перепела. Цепляю его на подвеску и посылаю собаку в поиск. Фрейя идет довольно плотным правильным челноком в пределах 40-60 метров. При таком поиске она не должна пропустить птицу. Метров через 120 снова твердая стойка, снова очень тугая подводка и еще один перепел на подвеске. Через 100 метров еще один.
Итог – три твердые сойки и три перепела взятые первым выстрелом. Судьи, в соответствии с правилами, сняли с нас несколько баллов за тугую подводку, но в результате 1 место, кубок и приз.
В мае следующего года стал готовить Фрейю к испытаниям. Появились новые проблемы. Во-первых, тугая подводка, во-вторых, пустые стойки.
Тугая подводка, большой недостаток в работе легавой. Я прочитал множество литературы по натаске легавых, просил совета у опытных легашатников. Из всего этого понял, что, во-первых, причин тугой подводки может быть несколько, во-вторых, исправить тугую подводку удается далеко не всегда. В данном случае, как и при исправлении других недостатков, нет универсальных рецептов, необходимо сначала определить причину, а потом, исходя из этого, уже можно искать способ исправления.
Я вспомнил, как мы с моим знакомым, владельцем курцхаара, лет 15 назад, особо не вдаваясь в подробности, "излечили" его собаку от тугой подводки. Он был тогда начинающим легашатником, у меня был опыт натаски спаниелей, легавыми я до того времени не занимался. В межсезонье мы закрепили у его собаки до полного автоматизма команду посыла "Вперед!". Закрепили до такой степени, что спокойно лежащая, ничего не подозревающая собака после этой команды бросалась вперед, иногда сбивая стоящие на пути предметы в виде табуреток и прочего. С первыми выходами на натаску собака стала стремительно срываться со стойки и бросаться вперед, чаще всего промахиваясь мимо птицы. Нам удалось добиться главного, стронуть собаку с твердой стойки. Впоследствии эти броски стали более осознанными, собака пыталась схватить птицу. После этого возникла проблема погонки, т.е. преследования поднятой птицы после подъема. Знакомый опытный натасчик легавых посоветовал не усердствовать в отработке остановки, т.е. не применять жестких методов в виде электроошейника и переворачивания собаки на строгом ошейнике, иначе тугая подводка может вернуться. В конце концов, ему удалось отработать и остановку. Впоследствии стало ясно, что тугая подводка появилась после жесткой отработки остановочной команды. Как я узнал позже, к сожалению, этот "рецепт" срабатывает далеко не всегда.
По беспечности я не обратил внимание на то, что Фрейя стала тужить на состязаниях по практической охоте, подумал, что это случайно, до этого она довольно легко сходила со стойки, поэтому в период межсезонья не отрабатывал команды посыла. Дома и на прогулках я обращал внимание только послушание, четкое и безотказное выполнение команд. На первых же работах по перепелам Фрейя стояла как вкопанная и не желала сходить со стойки. Кроме того, больше половины стоек были пустыми. Мне показалось, что при моих настойчивых посылах птица просто сбегает из-под стойки. Проверить это было легко. В следующий выход в поле я взял с собой опытную Ладу, которая без труда могла доработать сбежавшего перепела. Вот Фрейя с хода на параллели резко развернулась, чуть потянула и напряженно стала. Я подвел Ладу, отстегнул поводок и дал команду "Вперед!", Лада, а за ней и Фрейя резко пошли вперед, подняли перепела и сели по команде. Оказалось, что рядом с Ладой Фрейя легко сходит со стойки. Еще несколько работ Фрейя уходила на подводку вместе с Ладой, потом я не отпустил Ладу с поводка и дал команду посыла. Лада только дернулась, а Фрейя четко подняла перепела. Правда уже без Лады подводка была замедленная, у ноги. Но мне удалось главное, стронуть собаку со стойки. При помощи Лады я убедился, что пустых стоек по сидкам, было очень мало, просто птица убегала из-тод стойки, а собака не умела дорабатывать ее. Этому мы тоже научились, при стойке без подъема я заводил собаку под ветер и снова пускал челноком, чаще всего нам удавалось доработать птицу, Фрейя снова брала птицу верхним чутьем и делала стойку.
Я посчитал, что Фрейя вполне готова к испытаниям и в ближайшие испытания в Каширском районе выставил ее. Испытания проходили в тех местах, где я натаскивал Фрейю, поэтому проблем с поиском птицы у нас не было. Фрейя сделала 3 работы за 8 минут. Сразу на второй параллели работа по перепелу, потом еще одна, немного не доходя до перемещенного, и работа по перемещенному перепелу. Эксперты попросили еще поработать, чтобы как следует рассмотреть, как работает бретонский эпаньоль, легавая редкой для нас породы. Подводка у нас была туговата, с повторными командами, у ноги, но в итоге диплом 2 степени при 78 баллах.
Впоследствии я еще выставлял Фрейю на испытания, были неудачи, один раз нас сняли за пустые стойки, на самом деле не пустые, Фрейя два раза не смогла доработать бегающего коростеля, другой раз просто не хватило птицы, была только одна работа. Были удачи, Фрейя получила еще один диплом 2 степени по перепелу. По утке Фрейя заработала сразу. Перед состязаниями ретриверов мы таксировали угодья и отстреливали уток для подачи. На таксацию я взял Фрейю, она четко сработала затаившегося линяющего матерого селезня, а потом сделала еще несколько хороших работ и хорошо подавала отстрелянных. На испытаниях она показала энергичный поиск, настойчивую работу и хорошую подачу, в результате диплом 2 степени по водоплавающей дичи, а через неделю диплом 1 степени.
В сентябре мы с Ладой и Фрейей поехали на Кубань охотиться на перепелов. Если Фрейя уже умела дорабатывать птицу заходя под ветер, то здесь она научилась дорабатывать убегающую птицу по следу, сделала несколько хороших доработок убегающих фазанов, которых, к сожалению, нельзя было стрелять, охота на них была еще не открыта.
Этой же осенью я взял Фрейю на вальдшнепиную охоту. Для меня эта охота, одна из самых любимых. Осенняя охота на вальдшнепа в Подмосковье, очень редко бывает добычливой. Пара вальдшнепа за день охоты, уже неплохо, а три или больше, я считаю удачей. Не берусь описывать краски осенней природы, ценность осеннего вальдшнепа как трофея, а также особенности вальдшнепиной охоты, про это можно причитать у классиков, к сказанному ими я вряд ли смогу что-то добавить.
Опыт охоты на осеннего вальдшнепа с легавой у меня был больше теоретический. Кроме сведений из охотничьей литературы, я несколько раз охотился со знакомыми, я со спаниелем, они с легавыми. Естественно, я больше смотрел за своим спаниелем, но вполглаза наблюдал и работу их собак. Охота со спаниелем на вальдшнепа, да и не только на него, очень азартна, она требует концентрации и «слияния» с собакой. Работа по птице подчас бывает очень короткой. Спаниель может прихватить запах затаившейся птицы и через секунду поднять ее. Если отвлечешься от собаки, пропустишь начало работы, потеряв с ней связь, шанс взять вальдшнепа, сработанного собакой, будет очень мал. Постоянный контроль собаки, «слияние» с ней, приводят к тому, что через какое-то время начинаешь понимать, что делает собака в данный момент, начинаешь чувствовать то, что она чувствует. Собака становится продолжением твоих органов чувств, это замечательное состояние, делает охоту со спаниелем удивительно интересной. Охота с легавой совершенно другая. Здесь можно расслабиться, отдаться созерцанию красот осенней природы, любоваться работой собаки, ее энергичным поиском, и всем другими красотами, которыми богата работа хорошо поставленной легавой. Если охота со спаниелем увлекательна и азартна, то охота с легавой очень эстетична.
Если от спаниеля в мелколесье требуется неширокий поиск и работа в контакте с охотником, то легавая может искать более широко. Одна из трудностей при вальдшнепиной охоте с легавой, это дальние стойки собаки. Обычно, в мелколесьях, где чаще всего охотятся на лесных куликов, собаку видно не далее 15-20 метров, легавая и ее широким поиском часто делает стойку за пределами видимости. Чтобы определить, где стоит собака ней к ошейнику прицепляют колокольчик, который звенит, когда собака в движении и смолкает, когда собака остановилась. Вместо колокольчика также применяют бипер, электронное устройство, издающее звуковые сигналы, когда собака на стойке. Честно говоря, для меня достижения технического прогресса в виде бипера как-то не согласуются с представлениями о классической охоте. Я не хочу осуждать охотников, использующих бипер, но к ошейнику Фрейи я прицепил звонкий колокольчик и пустил ее в поиск.
Первая охота Фрейи по вальдшнепу была в местах, где я часто охотился с Ладой. Это молодые березняки, тянущиеся полосой 200-300 метров вдоль старого леса. Березки потеряли большую часть листвы, но видимость была не далее 20 метров. Вдоль березняка дул довольно хороший ветер. Фрейя, судя по звукам колокольчика, челночила впереди уходя от меня до 50 метров то появляясь, то исчезая в березняке. Когда колокольчик смолкал, я останавливался и прислушивался, но через несколько секунд колокольчик звенел опять. Первую работу по вальдшнепу Фрейя сделала у меня на виду. Она резко развернулась на ветер и твердо стала по направлению к двум небольшим елкам. Приготовив ружье, я подошел к собаке и скомандовал "Вперед!" Фрейя двинулась вперед, и за елками поднялся вальдшнеп. Я слышал взлет, на какой-то миг увидел мелькание птицы, но выстрелить смог только когда вальдшнеп вылетел на прогалину метрах в сорока от меня. Выстрел из верхнего ствола, провожаю взглядом птицу, она перелетает прогалину, снижается, как будто идет на посадку, и скрывается в березняке на другой стороне прогалины. Если вальдшнеп сел, то скорей всего какая-то дробинка его зацепила. Перехожу прогалину, захожу под ветер и пускаю Фрейю в поиск. На третьей параллели челнока, она стала, потом потянула вперед метров десять и стала уже твердо перед частым березовым мелятником. Подхожу, посылаю, Фрейя не торопясь у ноги тянет вперед, и у нас почти из-под ног свечкой взмывает вальдшнеп. Отпускаю его метров на двадцать и хорошо выцеливаю. Вальдшнеп после выстрела тряпкой падает на осеннюю листву, Фрейя с некоторой задержкой подает его мне в руки. Цепляю его на подвеску и посылаю собаку в поиск. Мы прошли уже довольно большое расстояние и вдруг колокольчик смолк. Я пошел в том направлении и увидел, что Фрейя стоит на краю небольшой полянки. Подхожу, даю команду посыла, в это время в пяти метрах от нее поднимается вальдшнеп. Он необычайно рыжий и кажется очень крупным. Первый выстрел второпях, навскидку, не отпустив птицу, и, конечно, промах, вторым выцеливаю и попадаю. Вот на подвеске уже пара…
В этот день больше вальдшнепов мы не нашли. В последующие дни были и удачи, и неудачи. Были мои досадные промахи, были и пустые стойки Фрейи, редко, но были. Если бы на охоте не было неудач, то как бы мы могли оценить удачи?Поработав и поохотившись с Фрейей, увидев в поле и на выставке более двух десятков бретонских эпаньолей, у меня сложилось мнение об этой породе. Бретоны, как правило, обладают сильно развитой охотничьей страстью в сочетании с уравновешенной психикой. Эти собаки подвижны как ртуть, они быстро ориентируются в сложных ситуациях, очень быстро приспосабливаются к ним. Могут сразу же перейти из состояния покоя в состояние деятельности и наоборот. Они очень контактны, слушаются не из страха, а, скорей, из искреннего желания угодить и добиться расположения, поэтому легко дрессируются. Бретоны, как правило, обладают легким быстрым ходом, хорошим чутьем и твердой стойкой, легко обучаются подаче. Они неагрессивны, в быту не создают проблем. Бретонский эпаньоль, еще одна порода легавых, появившаяся в России. По своим охотничьим качествам эти собаки вполне подходят для наших охот. Уверен, что они найдут своих почитателей и будут радовать их успешными работами.
Декабрь, 2013г. О.И.Янушкевич